ЖИТЬ ДЛЯ, А НЕ ВОПРЕКИ
В нашей газете бывают интервью с самыми разными людьми, но практически между всеми ними есть одна общая черта – они каким-либо образом относятся к инвалидному движению или придают какое-либо значение своей инвалидности. Но нынешние собеседники смогли достичь успеха в совершенно другой области. Можно сказать, что они преодолели не только физическую, но и психологическую зависимость от своей инвалидности. Хотя, может быть, они просто не думали об этом, когда делали своё дело. Со своими старыми знакомыми мы встретились на фестивале «Протеатр». Это Мария Овчаренко и Александр Мудряк, более известные просто как Саша и Маша – создатели и единственные участники кукольного дуэт-театра «Котофей».
– Здравствуйте! Поздравляю вас с выступлением на «Протеатре»! И первый вопрос – про гастроли. Как я понял, вы недавно выступали в Корее...
– Да, в Южной Корее мы были дважды. Первый раз – в качестве участников кукольного фестиваля, который проходит там ежегодно. Мы были единственными представителями России, в честь нашего присутствия был даже вывешен российский флаг. Фестиваль прошёл успешно. Условия проживания были замечательные, нас курировал русскоязычный волонтёр. Вообще, там распространена практика, когда студенты, которые учатся в других странах, идут волонтёрами на такие мероприятия, где важно знание языка их страны. Мы показывали тот же спектакль «Вот такая чепуха», тот же, что и сейчас на «Протеатре». Выступали семь раз за десять дней: два раза в Сеуле, четыре раза в Чуньчеоне и один раз в Сувоне. Наш волонтёр Сонг Су, которого мы звали Сан Саныч, переводил наши спектакли. Первый раз было немного «сыро», и перевод получился слишком тяжеловесным. Потом мы ему объяснили, что надо переводить, а на что можно не обращать внимания, и следующие спектакли прошли на ура.
Там нами интересовались, брали визитки. А через два-три месяца после того, как вернулись, нам позвонила женщина из Кореи и предложила гастроли в этой стране. Её звали Мьонг Сук, а мы прозвали Соней. Она закончила Ленинградский институт кинематографии как режиссёр кукольного театра. Условия нас вполне устраивали, так что мы с радостью согласились.
На театре, в котором нам предстояло выступать, был огромный баннер с нашей рекламой. Рекламы вообще было очень много, даже в ресторане мы заметили нашу афишу. Играли мы тот же спектакль, так как, во-первых, мы его уже там ставили, и он был знаком корейской публике, и, во-вторых, везти другой на самолёте было крайне проблематично. Мы пробыли там чуть больше месяца и сыграли пятьдесят два раза. Первые два спектакля переводила Соня, но потом она сказала, что у неё есть своя работа и пообещала поставить нам корейскую речь, чтобы мы смогли играть по-корейски. Сначала, мы, конечно, жутко испугались, но других вариантов не было. Мы решили перевести на корейский информационный текст и загадки, а вот считалки и потешки оставили на русском. Надо заметить, что корейская фонетика сильно отличается от русской. Несколько ночей не спали, занимались корейским произношением. Соня пришла на наш первый «самостоятельный» спектакль в качестве зрителя, и потом сказала, что примерно половина текста непонятна и надо ещё работать. Но потом, после многочасовых репетиций, у нас, наконец, начало получаться. Часто зрители после спектакля подходили к нам и удивлённо спрашивали, откуда мы знаем корейский язык? Во время спектакля было заметно, как затихали дети, когда мы переходили на русский. Они, не понимая языка, концентрировались исключительно на ритме.
Популярность наша была там огромна, никогда, ни до, ни после у нас такой не было! Детей приходило очень много, часто больше двухсот. Дети были очень забавные: во-первых, они казались нам одинаковыми, а ещё часто приезжали на спектакль целыми детскими садами в форме, которая обычно была очень яркая – жёлтая или малиновая. А после спектакля они все обязательно фотографировались. Но надо отдать должное корейской дисциплине – никто не кидался скопом, подходили аккуратно, по очереди.
Нас потом ещё приглашали в Корею, но у нас пока, к сожалению, нет спектакля, который был бы точно интересен корейской публике. «Вот такая чепуха», конечно, лучше всего остального подходит, во многом благодаря русскому фольклорному колориту.
– Замечательно, очень рад за ваши успехи в Корее! А где вы ещё гастролировали?
– Первая наша поездка за рубеж с театром была в Германию. Получилось всё, как часто бывает, случайно. На московском фестивале имени Образцова нас заметила Барбара Шеел, необыкновенная, замечательная женщина, актриса и организатор своего частного театра. Мы приехали со «Сказкой о мёртвой царевне и семи богатырях». После спектакля все стали подбегать к нам, спрашивать, кто мы такие, просить визитки и даже потребовали у администрации дать нам сыграть ещё раз. Этого не получилось, но столь неожиданный успех нас тогда воодушевил. Барбара тоже была на нашем спектакле, на неё он произвёл очень сильное впечатление. Ей только показалось странным, что актриса не вышла на поклон, просто за столом один раз поклонилась, и всё. Потом к ней подошёл Борис Павлович Голдовский, тогдашний художественный руководитель Театра имени Образцова, и сказал, что актриса – на инвалидной коляске. Барбара после спектакля подошла к нам, пообещала всё сделать, чтобы пригласить нас выступить в её театре. Мы подумали, что поговорит и забудет. Но ничего подобного. Через некоторое время она связалась с нами через руководителя нашего институтского курса, Виктора Васильевича Рябова, ныне народного артиста России. Потом были успешные переговоры, и мы поехали в Германию. Мы очень хорошо там выступили, Барбара организовала своеобразный «русский вечер» с самоваром, баранками, валенками...
Потом нас пригласили на фестиваль в Австрию, но там было условие – играть или на немецком, или на английском. Мы нашли хороший, старый английский перевод «Сказки о мёртвой царевне», и я стала учить текст. Примерно год у меня ушло, чтобы его выучить. На том фестивале мы три раза сыграли, отзывы о нас были положительные...
А ещё мы выступали в Калифорнии. У нас там, в Сан-Франциско живёт знакомая, которую зовут Лариса. Она организовала наши гастроли, нашла деньги на перелёт, составила анкеты для визы. Мы, правда, получили её не с первого раза, Саше сначала отказали без объяснения, но потом всё уладилось. Мы снова привезли туда «Чепуху», выступили четыре раза, первый раз – на фестивале русской культуры, потом два раза выступали в русской школе, и в последний раз мы с оглушительным успехом сыграли в баптистской церкви. Учителя в школе нам сказали большое спасибо, за то, что мы повысили интерес детей к русскому языку, а то они как-то не очень хотят его учить. Теперь приглашают снова. Сейчас пока не знаем, но если получится, то обязательно поедем. Замечательная была поездка – выступления, экскурсии, знакомство с Калифорнией. Мы там были в декабре, а на улице 25 градусов, везде цветы и зрели апельсины и лимоны.
– Вы уже упомянули, что выступали на трёх фестивалях, но я думаю, это не все?
– Мы ещё несколько раз были в Петербурге на фестивале «КукАрт», в Коломне и Ростове в рамках Фестиваля рождественских спектаклей, в Киеве на фестивале «Сонячна Хвиля». Вообще, нам очень нравится формат театра на колёсах.
– Расскажите о вашем репертуаре.
– Репертуар у нас не очень большой, но для частного театра не такой и маленький. Два спектакля мы уже назвали – «Вот такая чепуха» и «Сказка о мёртвой царевне». Потом «Старосветские помещики». Он тоже востребован, но реже, мы его обычно показываем в школах, чтобы дети познавали произведение не только через прочтение текста, но и через просмотр спектакля. С ним была одна забавная история. Нас с этим спектаклем пригласили на день рождения к человеку, которому было уже за сорок. Это было неожиданно, ведь спектакль достаточно грустный, а на день рожденья всё-таки принято веселиться. Оказалось, что у этого человека «Старосветские помещики» – любимое произведение, и его жена сделала ему такой подарок. Ещё у нас есть рождественский спектакль с библейским сюжетом и колядками, «Теремок» – это для маленьких детей от трёх до восьми лет. Спектакль «Золушка и ее дневник» был сделан на грант Президента России от Союза театральных деятелей. В его создании участвовали замечательный режиссёр Алексей Лелявский, художник Александр Вахрамеев и композитор Егор Забелов – наши друзья из Минска. Мы несколько раз его показывали – на детском празднике, в школе, на международном фестивале «Московские каникулы». Прошло благополучно, были хорошие отзывы. Этот спектакль скорее стационарный, но поскольку мы – передвижной театр, нам хотелось его адаптировать и для выезда, что мы и сделали. В какой-то степени наша версия, конечно, проигрывает стационарной, но мы стараемся улучшать её, вносим какие-то изменения.
Ещё из постановок можно назвать «Балаган Котофея». Это, наверное, один из самых сложных наших спектаклей. С ним мы получили международную премию «Филантроп» в 2006 году. Ещё можно назвать «Ворону и лисицу», это студенческий спектакль, который мы сыграли много-много раз. Он длится 15 минут, в басенном жанре, что сейчас бывает редко. Так что, можно сказать, что все наши спектакли более или менее востребованы, нет ни одного, который бы лежал мёртвой ношей. Конечно, над каждым спектаклем надо очень много работать, зачастую дорабатывать. Нужно уметь слушать отзывы, хотя необязательно, конечно, принимать всё к сведению.
Был ещё такой забавный случай. Пришла к нам одна наша хорошая знакомая, Юлия Александровна Тронина, которая давно помогала нам, делала разные вещи к спектаклям. С ней другая женщина, которая несёт короб. Мы, конечно, спрашиваем, что в коробе, а она отвечает, что привезла нам спектакль, который делала десять лет. Женщине, если что, восемьдесят лет. Она решила нам его подарить, и очень хочет, чтобы мы его играли. Ну, мы развернули, она нам всё показала, рассказала сюжет. Спектакль называется «Сеньора Сальсичия». Конечно, его ещё надо довести до профессионального уровня, но мы планируем где-то к весне это сделать. Спектакль этот хотим обязательно поставить.
– А сколько времени существует ваш театр?
– Мы считаем, что наш театр существует с 1999 г. Первая наша премьера – «Сказка о мёртвой царевне и семи богатырях» состоялась 25 декабря 1999 г.
– Я знаю, о вас и вашем театре было снято несколько документальных фильмов. Расскажите о них.
– Роман Индык снял о нас документальный фильм под названием «Формула любви». Фильм, в принципе, о том, как мы живём, как работаем, оценки зрителей. А вообще, как я поняла, главная тема фильма – что такое любовь между мужчиной и женщиной? Мы, можно сказать, вычисляли эту формулу. Второй фильм про нас – «Жизнь продолжается», его сделала известная журналистка Александра Ливанская. Там тоже о нашей работе, о том, как люди раскрывают свой талант. Эти два фильма нам нравятся. Там нет акцента на нашей инвалидности, там мы просто, как в жизни, люди и артисты. Они показывают, что мы живём достойно и интересно. Считаю, что это очень важно для других людей, оказавшихся в тяжёлой ситуации.
Я получила травму в восемнадцать лет, и помню, как мне тогда было тяжело. Казалось, всё, поезд остановился. Но я нашла в себе силы двигаться дальше. Недавно вышла радиопередача с Ириной Муравьёвой про наш театр, называется «Учитель и ученики». Она пригласила нас, нашего бывшего художественного руководителя Виктора Васильевича. Нас в этой передаче неожиданно услышало очень много знакомых, потом, на следующий день, нам позвонили несколько человек. Благодаря этой передаче мы получили одно приглашение.
– Расскажите про вашу преподавательскую деятельность.
– Мы с Сашей преподаём в государственном образовательном бюджетном учреждении №686 «Класс-центр». Я, кстати, педагог высшей категории, дважды уже это подтвердила. Почему оно так называется? Потому что там дети получают три образования: общее, музыкальное и драматическое. Причём курсы строго не разделены, одно переходит в другое, и дети в одном здании узнают очень много интересного и полезного. Два дополнительных образования – музыкальное и драматическое – очень обогащают их как личностей. Я там работаю больше десяти лет, Саша – как раз десять. Я преподаю театральный предмет, который называется «Сценическая речь», а Саша преподаёт баян и аккордеон и работает концертмейстером на предмете «Вокал». Все дети в школе обязательно играют на музыкальных инструментах. Я учу детей с самого начала точно и правильно выражать свои мысли, не бояться публичного выступления. Сначала почти у всех бывают трудности. На наших занятиях мы развиваем речеголосовой аппарат, убираем недостатки речи, такие, как вялость языка и губ, неточное произношение отдельных звуков, слов, фраз. Учим говорить слышно, внятно и понятно. Эти занятия начинаются с шестого класса, сейчас у меня два шестых класса и один восьмой.
– Расскажите немного о вашей преподавательской повседневности...
– В классе обычно где-то шестнадцать-восемнадцать человек, бывает и до двадцати. Это непросто, но интересно. Конечно, дети у нас особые, все перед поступлением проходят творческий отбор. С первого класса у них уже есть актёрское мастерство и другие специальные предметы. Умение выражать свои мысли, умение быть убедительным, умение существовать, преподать себя. Есть очень способные дети, которые, собственно, и являются основным стимулом работы. Ты не просто вкладываешь в них что-то, а чувствуешь какую-то связь, отдачу. Есть дети сложные. Как правило, это дети обеспеченных родителей. У них всё есть. Естественно, они начинают это своё положение как-то выпячивать, иногда даже сами того не желая. Многие дети уходят где-то после восьмого класса, понимая, что это – не совсем то, что им надо.
К разговору, наконец, подключается Саша:
– По-моему, с каждым годом в школе работать становится сложнее. Каждое поколение всё более неуправляемо. У современных школьников практически нет понятия о дисциплине. У иных детей пропадает ощущение дистанции, уважение к учителю, а родители, очевидно, считают это совершенно нормальным. Детей развращает телевидение, интернет.
– А изменились ли зрители вашего театра?
– Маленькие – нет, они остались такие же, как прежде. Или, может быть, приходя в театр, они становятся нормальными. Это к вопросу о том, что театр очень хорошо воспитывает. В начале представления они, конечно, могут смеяться без повода, перешёптываться, что-то выкрикивать. Но потом, когда мы их увлекаем, они погружаются в спектакль и затихают. Конечно, гораздо тяжелее, если это какой-то коллектив, например, класс или детсадовская группа. Но всё равно, потом между нами и ими контакт обычно налаживается.
– Ну и напоследок хочу спросить о ваших творческих планах…
– Планы… Ну, про «Сеньору Сальсичию» я уже сказала, это один из ближайших. А так много чего ещё нужно успеть и поставить, и сыграть, много чему ещё нужно научить других и самим научиться. Так что планов много и все, можно сказать, наполеоновские!
– Могу сказать только одно – удачи вам во всём!
Беседу вел Антон БУДЫЛИН
Фото автора и Константина КАПУНОВА
Мария Овчаренко и Александр Мудряк и их спектакль «Вот такая чепуха»
– Здравствуйте! Поздравляю вас с выступлением на «Протеатре»! И первый вопрос – про гастроли. Как я понял, вы недавно выступали в Корее...
– Да, в Южной Корее мы были дважды. Первый раз – в качестве участников кукольного фестиваля, который проходит там ежегодно. Мы были единственными представителями России, в честь нашего присутствия был даже вывешен российский флаг. Фестиваль прошёл успешно. Условия проживания были замечательные, нас курировал русскоязычный волонтёр. Вообще, там распространена практика, когда студенты, которые учатся в других странах, идут волонтёрами на такие мероприятия, где важно знание языка их страны. Мы показывали тот же спектакль «Вот такая чепуха», тот же, что и сейчас на «Протеатре». Выступали семь раз за десять дней: два раза в Сеуле, четыре раза в Чуньчеоне и один раз в Сувоне. Наш волонтёр Сонг Су, которого мы звали Сан Саныч, переводил наши спектакли. Первый раз было немного «сыро», и перевод получился слишком тяжеловесным. Потом мы ему объяснили, что надо переводить, а на что можно не обращать внимания, и следующие спектакли прошли на ура.
Там нами интересовались, брали визитки. А через два-три месяца после того, как вернулись, нам позвонила женщина из Кореи и предложила гастроли в этой стране. Её звали Мьонг Сук, а мы прозвали Соней. Она закончила Ленинградский институт кинематографии как режиссёр кукольного театра. Условия нас вполне устраивали, так что мы с радостью согласились.
На театре, в котором нам предстояло выступать, был огромный баннер с нашей рекламой. Рекламы вообще было очень много, даже в ресторане мы заметили нашу афишу. Играли мы тот же спектакль, так как, во-первых, мы его уже там ставили, и он был знаком корейской публике, и, во-вторых, везти другой на самолёте было крайне проблематично. Мы пробыли там чуть больше месяца и сыграли пятьдесят два раза. Первые два спектакля переводила Соня, но потом она сказала, что у неё есть своя работа и пообещала поставить нам корейскую речь, чтобы мы смогли играть по-корейски. Сначала, мы, конечно, жутко испугались, но других вариантов не было. Мы решили перевести на корейский информационный текст и загадки, а вот считалки и потешки оставили на русском. Надо заметить, что корейская фонетика сильно отличается от русской. Несколько ночей не спали, занимались корейским произношением. Соня пришла на наш первый «самостоятельный» спектакль в качестве зрителя, и потом сказала, что примерно половина текста непонятна и надо ещё работать. Но потом, после многочасовых репетиций, у нас, наконец, начало получаться. Часто зрители после спектакля подходили к нам и удивлённо спрашивали, откуда мы знаем корейский язык? Во время спектакля было заметно, как затихали дети, когда мы переходили на русский. Они, не понимая языка, концентрировались исключительно на ритме.
Популярность наша была там огромна, никогда, ни до, ни после у нас такой не было! Детей приходило очень много, часто больше двухсот. Дети были очень забавные: во-первых, они казались нам одинаковыми, а ещё часто приезжали на спектакль целыми детскими садами в форме, которая обычно была очень яркая – жёлтая или малиновая. А после спектакля они все обязательно фотографировались. Но надо отдать должное корейской дисциплине – никто не кидался скопом, подходили аккуратно, по очереди.
Нас потом ещё приглашали в Корею, но у нас пока, к сожалению, нет спектакля, который был бы точно интересен корейской публике. «Вот такая чепуха», конечно, лучше всего остального подходит, во многом благодаря русскому фольклорному колориту.
– Замечательно, очень рад за ваши успехи в Корее! А где вы ещё гастролировали?
– Первая наша поездка за рубеж с театром была в Германию. Получилось всё, как часто бывает, случайно. На московском фестивале имени Образцова нас заметила Барбара Шеел, необыкновенная, замечательная женщина, актриса и организатор своего частного театра. Мы приехали со «Сказкой о мёртвой царевне и семи богатырях». После спектакля все стали подбегать к нам, спрашивать, кто мы такие, просить визитки и даже потребовали у администрации дать нам сыграть ещё раз. Этого не получилось, но столь неожиданный успех нас тогда воодушевил. Барбара тоже была на нашем спектакле, на неё он произвёл очень сильное впечатление. Ей только показалось странным, что актриса не вышла на поклон, просто за столом один раз поклонилась, и всё. Потом к ней подошёл Борис Павлович Голдовский, тогдашний художественный руководитель Театра имени Образцова, и сказал, что актриса – на инвалидной коляске. Барбара после спектакля подошла к нам, пообещала всё сделать, чтобы пригласить нас выступить в её театре. Мы подумали, что поговорит и забудет. Но ничего подобного. Через некоторое время она связалась с нами через руководителя нашего институтского курса, Виктора Васильевича Рябова, ныне народного артиста России. Потом были успешные переговоры, и мы поехали в Германию. Мы очень хорошо там выступили, Барбара организовала своеобразный «русский вечер» с самоваром, баранками, валенками...
В деревне дождь пошел!
Потом нас пригласили на фестиваль в Австрию, но там было условие – играть или на немецком, или на английском. Мы нашли хороший, старый английский перевод «Сказки о мёртвой царевне», и я стала учить текст. Примерно год у меня ушло, чтобы его выучить. На том фестивале мы три раза сыграли, отзывы о нас были положительные...
А ещё мы выступали в Калифорнии. У нас там, в Сан-Франциско живёт знакомая, которую зовут Лариса. Она организовала наши гастроли, нашла деньги на перелёт, составила анкеты для визы. Мы, правда, получили её не с первого раза, Саше сначала отказали без объяснения, но потом всё уладилось. Мы снова привезли туда «Чепуху», выступили четыре раза, первый раз – на фестивале русской культуры, потом два раза выступали в русской школе, и в последний раз мы с оглушительным успехом сыграли в баптистской церкви. Учителя в школе нам сказали большое спасибо, за то, что мы повысили интерес детей к русскому языку, а то они как-то не очень хотят его учить. Теперь приглашают снова. Сейчас пока не знаем, но если получится, то обязательно поедем. Замечательная была поездка – выступления, экскурсии, знакомство с Калифорнией. Мы там были в декабре, а на улице 25 градусов, везде цветы и зрели апельсины и лимоны.
– Вы уже упомянули, что выступали на трёх фестивалях, но я думаю, это не все?
– Мы ещё несколько раз были в Петербурге на фестивале «КукАрт», в Коломне и Ростове в рамках Фестиваля рождественских спектаклей, в Киеве на фестивале «Сонячна Хвиля». Вообще, нам очень нравится формат театра на колёсах.
– Расскажите о вашем репертуаре.
– Репертуар у нас не очень большой, но для частного театра не такой и маленький. Два спектакля мы уже назвали – «Вот такая чепуха» и «Сказка о мёртвой царевне». Потом «Старосветские помещики». Он тоже востребован, но реже, мы его обычно показываем в школах, чтобы дети познавали произведение не только через прочтение текста, но и через просмотр спектакля. С ним была одна забавная история. Нас с этим спектаклем пригласили на день рождения к человеку, которому было уже за сорок. Это было неожиданно, ведь спектакль достаточно грустный, а на день рожденья всё-таки принято веселиться. Оказалось, что у этого человека «Старосветские помещики» – любимое произведение, и его жена сделала ему такой подарок. Ещё у нас есть рождественский спектакль с библейским сюжетом и колядками, «Теремок» – это для маленьких детей от трёх до восьми лет. Спектакль «Золушка и ее дневник» был сделан на грант Президента России от Союза театральных деятелей. В его создании участвовали замечательный режиссёр Алексей Лелявский, художник Александр Вахрамеев и композитор Егор Забелов – наши друзья из Минска. Мы несколько раз его показывали – на детском празднике, в школе, на международном фестивале «Московские каникулы». Прошло благополучно, были хорошие отзывы. Этот спектакль скорее стационарный, но поскольку мы – передвижной театр, нам хотелось его адаптировать и для выезда, что мы и сделали. В какой-то степени наша версия, конечно, проигрывает стационарной, но мы стараемся улучшать её, вносим какие-то изменения.
Секрет театра «Котофей» – любовь, взаимопонимание и ежедневный труд
Ещё из постановок можно назвать «Балаган Котофея». Это, наверное, один из самых сложных наших спектаклей. С ним мы получили международную премию «Филантроп» в 2006 году. Ещё можно назвать «Ворону и лисицу», это студенческий спектакль, который мы сыграли много-много раз. Он длится 15 минут, в басенном жанре, что сейчас бывает редко. Так что, можно сказать, что все наши спектакли более или менее востребованы, нет ни одного, который бы лежал мёртвой ношей. Конечно, над каждым спектаклем надо очень много работать, зачастую дорабатывать. Нужно уметь слушать отзывы, хотя необязательно, конечно, принимать всё к сведению.
Был ещё такой забавный случай. Пришла к нам одна наша хорошая знакомая, Юлия Александровна Тронина, которая давно помогала нам, делала разные вещи к спектаклям. С ней другая женщина, которая несёт короб. Мы, конечно, спрашиваем, что в коробе, а она отвечает, что привезла нам спектакль, который делала десять лет. Женщине, если что, восемьдесят лет. Она решила нам его подарить, и очень хочет, чтобы мы его играли. Ну, мы развернули, она нам всё показала, рассказала сюжет. Спектакль называется «Сеньора Сальсичия». Конечно, его ещё надо довести до профессионального уровня, но мы планируем где-то к весне это сделать. Спектакль этот хотим обязательно поставить.
– А сколько времени существует ваш театр?
– Мы считаем, что наш театр существует с 1999 г. Первая наша премьера – «Сказка о мёртвой царевне и семи богатырях» состоялась 25 декабря 1999 г.
– Я знаю, о вас и вашем театре было снято несколько документальных фильмов. Расскажите о них.
– Роман Индык снял о нас документальный фильм под названием «Формула любви». Фильм, в принципе, о том, как мы живём, как работаем, оценки зрителей. А вообще, как я поняла, главная тема фильма – что такое любовь между мужчиной и женщиной? Мы, можно сказать, вычисляли эту формулу. Второй фильм про нас – «Жизнь продолжается», его сделала известная журналистка Александра Ливанская. Там тоже о нашей работе, о том, как люди раскрывают свой талант. Эти два фильма нам нравятся. Там нет акцента на нашей инвалидности, там мы просто, как в жизни, люди и артисты. Они показывают, что мы живём достойно и интересно. Считаю, что это очень важно для других людей, оказавшихся в тяжёлой ситуации.
Я получила травму в восемнадцать лет, и помню, как мне тогда было тяжело. Казалось, всё, поезд остановился. Но я нашла в себе силы двигаться дальше. Недавно вышла радиопередача с Ириной Муравьёвой про наш театр, называется «Учитель и ученики». Она пригласила нас, нашего бывшего художественного руководителя Виктора Васильевича. Нас в этой передаче неожиданно услышало очень много знакомых, потом, на следующий день, нам позвонили несколько человек. Благодаря этой передаче мы получили одно приглашение.
– Расскажите про вашу преподавательскую деятельность.
– Мы с Сашей преподаём в государственном образовательном бюджетном учреждении №686 «Класс-центр». Я, кстати, педагог высшей категории, дважды уже это подтвердила. Почему оно так называется? Потому что там дети получают три образования: общее, музыкальное и драматическое. Причём курсы строго не разделены, одно переходит в другое, и дети в одном здании узнают очень много интересного и полезного. Два дополнительных образования – музыкальное и драматическое – очень обогащают их как личностей. Я там работаю больше десяти лет, Саша – как раз десять. Я преподаю театральный предмет, который называется «Сценическая речь», а Саша преподаёт баян и аккордеон и работает концертмейстером на предмете «Вокал». Все дети в школе обязательно играют на музыкальных инструментах. Я учу детей с самого начала точно и правильно выражать свои мысли, не бояться публичного выступления. Сначала почти у всех бывают трудности. На наших занятиях мы развиваем речеголосовой аппарат, убираем недостатки речи, такие, как вялость языка и губ, неточное произношение отдельных звуков, слов, фраз. Учим говорить слышно, внятно и понятно. Эти занятия начинаются с шестого класса, сейчас у меня два шестых класса и один восьмой.
– Расскажите немного о вашей преподавательской повседневности...
– В классе обычно где-то шестнадцать-восемнадцать человек, бывает и до двадцати. Это непросто, но интересно. Конечно, дети у нас особые, все перед поступлением проходят творческий отбор. С первого класса у них уже есть актёрское мастерство и другие специальные предметы. Умение выражать свои мысли, умение быть убедительным, умение существовать, преподать себя. Есть очень способные дети, которые, собственно, и являются основным стимулом работы. Ты не просто вкладываешь в них что-то, а чувствуешь какую-то связь, отдачу. Есть дети сложные. Как правило, это дети обеспеченных родителей. У них всё есть. Естественно, они начинают это своё положение как-то выпячивать, иногда даже сами того не желая. Многие дети уходят где-то после восьмого класса, понимая, что это – не совсем то, что им надо.
К разговору, наконец, подключается Саша:
– По-моему, с каждым годом в школе работать становится сложнее. Каждое поколение всё более неуправляемо. У современных школьников практически нет понятия о дисциплине. У иных детей пропадает ощущение дистанции, уважение к учителю, а родители, очевидно, считают это совершенно нормальным. Детей развращает телевидение, интернет.
– А изменились ли зрители вашего театра?
– Маленькие – нет, они остались такие же, как прежде. Или, может быть, приходя в театр, они становятся нормальными. Это к вопросу о том, что театр очень хорошо воспитывает. В начале представления они, конечно, могут смеяться без повода, перешёптываться, что-то выкрикивать. Но потом, когда мы их увлекаем, они погружаются в спектакль и затихают. Конечно, гораздо тяжелее, если это какой-то коллектив, например, класс или детсадовская группа. Но всё равно, потом между нами и ими контакт обычно налаживается.
– Ну и напоследок хочу спросить о ваших творческих планах…
– Планы… Ну, про «Сеньору Сальсичию» я уже сказала, это один из ближайших. А так много чего ещё нужно успеть и поставить, и сыграть, много чему ещё нужно научить других и самим научиться. Так что планов много и все, можно сказать, наполеоновские!
– Могу сказать только одно – удачи вам во всём!
Беседу вел Антон БУДЫЛИН
Фото автора и Константина КАПУНОВА
